такие дела
Знаешь, что бы мне?
писать поперёк своих пожелтевших(-красневших,-белевших?) страниц фразы, не изъеденные молью, не избитые курящими подростками и Далем, словно так они и были, лежили с того самого дня, просто трава высокая и солнцу было не до них, ты же в курсе, да.
каждую ночь понемногу-потихоньку откручивать свои интересы от крошечного столбика мироздания, что прячется на кухне за плитой, тихо откручивать, аккуратно, чтобы никто не проснулся. даже я.
every day считать стены и удивляться, что их становиться меньше, их уменьшается, их дроби заметно худеют, истончаются, сквозь дыры в штукатурке вползают гусеницы и превращаются в куколок, и можно руками проникать наружу, показывать там фокусы про яйцо и курицу и хлопать по спине ветер, остервенело прекрасный из-за лета.
смазывать парапеты цитатами, смеяться дыханию вечера, прочитать много книг про много жизней, уставновить точку отсчёта в плюс бесконечности и шагать, пока не сотрутся все нелепые карандашные штрихи.
знаешь, чего мне не?
слов. никогда не.
но это мы как-нибудь переживём.
писать поперёк своих пожелтевших(-красневших,-белевших?) страниц фразы, не изъеденные молью, не избитые курящими подростками и Далем, словно так они и были, лежили с того самого дня, просто трава высокая и солнцу было не до них, ты же в курсе, да.
каждую ночь понемногу-потихоньку откручивать свои интересы от крошечного столбика мироздания, что прячется на кухне за плитой, тихо откручивать, аккуратно, чтобы никто не проснулся. даже я.
every day считать стены и удивляться, что их становиться меньше, их уменьшается, их дроби заметно худеют, истончаются, сквозь дыры в штукатурке вползают гусеницы и превращаются в куколок, и можно руками проникать наружу, показывать там фокусы про яйцо и курицу и хлопать по спине ветер, остервенело прекрасный из-за лета.
смазывать парапеты цитатами, смеяться дыханию вечера, прочитать много книг про много жизней, уставновить точку отсчёта в плюс бесконечности и шагать, пока не сотрутся все нелепые карандашные штрихи.
знаешь, чего мне не?
слов. никогда не.
но это мы как-нибудь переживём.