такие дела
но не сиюминутное требуется сейчас, а просто занавес, складками своими говорящий про зашитые в него волосы, руки, локти, ресницы, фотографии опять же, под бархатом и светом прожекторов, обычный совсем занавес для кого-то человеческого, который боится появиться на сцене таким вот: костюмированным, жалким в своей роли новой или же, наоборот, непривычно величественным и крепким, словно бездна возможностей, открытая перед ним, отрицает один-единственный остывший факт, короткое прилагательное зачёркивается острым стержнем, и больше нет ничего тяжёлого, простудного, и тёплые руки поднимают его над самим собой, он выходит из неба, земли, тает и слизывает себя как росу, впитывая посекундно каждое мгновение, внушая себе очередность шагов, которая сулит неизбежное появление в облаке света и медленное, болезенное, но такое звучащее сгорание перед одним-единственным человеком, в ком собраны все необходимые зрители, которые смогут увидетьулыбку, рождённую монологом ладоней, рукоплещущих прямо перед лишённым кожи настоящим лицом.
